NarniaNews.Ru - Нарния по-русски!

1940, август.

- Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать! – Громко крикнула девочка и открыла глаза. Она находилась на красивой лужайке, под тенью ветвистого дуба. Асфальт растекался под жаркими летними лучами, которые солнечными зайчиками блестели на ситцевом платье с цветочным узором. Загорелая, ловкая и быстрая, с ободранными коленками и локтями, сильная, и смелая, как…как лев. Пушистые золотые волосы с рыжеватым отливом собраны в тугую косичку, загар скрыл россыпь жёлтых веснушек, даже на вздёрнутом носике-кнопке, большие и ясные глаза смотрят с задорной искоркой в глазах.
- Учти, Эд, если я тебя поймаю… – Девочка по имени Люси Пэвенси не сказала, что будет, если, а двинулась, заглядывая под лавочки и в кусты. Она походила по парку, изумляясь проворности своих братьев и сестры, и не зная, что все они спрятались на ветвях того самого дуба, под которым Люси начала свой обход. Внезапно её взору открылся уголок синего платья. «Ага, Сью, вот ты и попалась».- В этот день Сьюзен надела синее платье, которое очень шло к её густым и длинным волосам цвета вороного крыла. Девочка скинула сандалии, и совершенно не стесняясь, босиком подошла к девочке, и схватила её за плечо. Сьюзен вздрогнула и обернулась. Но это оказалась не Сьюзен. Это была девочка лет четырнадцати-пятнадцати, она точно была ровесницей Питера, худая и угловатая, одетая в синее платье с рукавами-фонариками. Её причёска сбилась, а по лицу размазались слёзы.
- Привет! – Радостно сказала Люси. Девочка кивнула, и вновь залилась слезами. И чего она плачет в такой солнечный летний день?
- А почему ты плачешь?
Этот вопрос сбил её с толку.
- Люси! Люси, где ты? – Вот и появились старшие. Питер заметил, что Люси куда-то исчезла, и забеспокоился. Люси нацепила на ножки сандалии, и радостно поманила брата к себе. Питер, Эдмунд и Сьюзен подошли к сестре, и с интересом уставились на незнакомку.
- Я – Люси Пэвэнси, а это мои братья Эдмунд и Питер, и сестра Сьюзен. – Люси разорвала тягостную паузу и заставила ребят пожать друг другу руки.
- А я Минерва МакГонагалл. – Тихо сказала девочка, утирая тыльной стороной ладони глаза.
- Минерва, вот уж… - Хмыкнул Эдмунд, но Питер толкнул его в бок («Веди себя подобающе королю, Эд!»), и он замолчал.
- А почему ты плачешь?
- Вам этого не понять. Лучше уходите. Вы ведь не захотите общаться с… ненормальной.
- Ну, что ты, - Сьюзен оправдывала звание великодушной: она подошла и обняла девчонку, - тебя обижают, да?
- Нет, мою маму обижают. Про меня никто ничего не знает.
- Чего не знает?
- А, неважно. Вы недалеко живёте? Я бы хотела умыться и выпить воды. – Девочка как-то ссутулилась, боязливо оглядываясь вокруг.
- Нет, конечно, пошли. – Ребята схватили её за руки и поволокли в сторону своей улицы. Им потребовалось минут пятнадцать, чтобы дойти до дома детей Пэвенси. Это был двухэтажный домик из коричневого старого кирпича и с красной кровлей. Позади него был небольшой палисадник. А ворота были небольшими и ярко-зелеными. Питер распахнул калитку, пропуская дам и брата вперёд. Улыбчивая женщина лет тридцати восьми распрямилась, утирая рукой в перчатке потный лоб. Мужчина с перевязанной рукой подал ей воды, и ослепительно улыбнулся. Девочка по имени Минерва знала, что так могут улыбаться только её папа и мама.
- Папа, мама, - это наша подруга Минерва МакГонагал. – Питер подвёл девчушку к родителям. – А это – наши родители Хелен и Джордж.
- МакГонагал, говоришь? – Мужчина с красивыми глазами тёмно-орехового цвета, склонил голову и с интересом посмотрел на девочку. – А не твой папа – пастор в церкви?
- Мой, конечно! – Звонко ответила Минни. – А вы его знаете?
- Ну, конечно, милая моя. – Хелен Пэвенси потрепала девочку за плечо. – Заходите в дом, там есть пирог с патокой.
- Мы ненадолго, мам. – Эдмунд и Люси толкались, чтобы занять место в игре «классики». – Минни хочет помыть руки и умыться.
- Умывальник на заднем дворе. – Улыбнулась Хелен, и они с мужем вернулись к розам.
- Эти розы такие красные, - прошептала Минерва Питеру, когда они шли на задний двор, - кровь напоминают.
- Да уж, - хмыкнула Сьюзен, - у матушки определенно необычный вкус.
- А хотите, - МакГонагал уцепилась за последнюю соломинку, - хотите сходить со мной к моим родителям? Моя мама замечательно готовит.
- Только после того, как ты нам расскажешь, почему обижают твою маму, - Сказал Эдмунд, брызгая в Сьюзен струёй воды, но когда увидел, как побледнела их новая знакомая, поспешно добавил: - Мы просто любим справедливость…
- Нет, нет, я всё понимаю. Только, боюсь, вы меня не поймёте.
Что-то в этих детях было такое, отчего девочке хотелось раскрыться им. Они не были похожи на своих обычных сверстников. Их взгляды были полны серьёзности, хотя резвились они, как малые дети.
- Ну,… я… не подумайте, что я шучу.… В общем, я и моя мама волшебницы. – Минерва замерла. Питер, который в этот момент щекотал Люси, замер. В его глазах девушка прочитала изумление.
- Что…что ты сказала?
- Я волшебница. – Минерва была явно потрясена такой реакцией. Она рассчитывала, что эти ребята, как и все другие, будут кидать в неё камнями и обидно обзываться.
Дети из семьи Пэвенси обменялись многозначительными взглядами. И вдруг…как-то воспрянули духом, стали не то выше, не то старше, и лица их как-то преобразились. Питер сказал, чтобы они не мешкая шли домой к Минерве.
- Мама, папа, вы дома? – Девушка впустила в узкий коридор новых приятелей.
- Роб, нужно купить овощей. – Изабель МакГонагал, в девичестве Росс, резала огурцы на салат.
- Да, дорогая, пошли Минни. – Её муж сосредоточенно просматривал бумаги, которые готовил к воскресному пению в церкви.
- Она на прогулке, - Вздохнула его жена и озабоченно посмотрела в окно, - я так волнуюсь.
- Опять издевались? – Мрачно поинтересовался супруг. Изабель, смахнув слёзы кивнула.
- Сил уже никаких нет. И откуда в этих людях столько ненависти? Они просто завидуют, что я ведьма, а они нет.
Роберт пожал плечами, и откинулся на спинку стула.
- А ведь волшебником невозможно стать, им нужно родиться. Мы потому и скрываемся от обычных людей. Люси стали слишком порочными, их желания порой захватывают их разум – и магия только бы навредила им. Когда же закончится война.…Кстати, ты читал Отче наш, Роб?
- Вчера, что ли? Ну, конечно, а ты?
По губам жены он прочёл и «да будет воля Твоя» и улыбнулся. Да, это была Его воля.
- Здравствуйте. – В кухню ввалились дочь, а за ней четверо подростков.
- Мам, пап, это Питер, Сьюзен, Эдмунд и Люси Пэвенси, моя друзья – Минерва махнула рукой, представляя детей.
- Ох, а я в фартуке! – Поспешно засуетилась Изабель, и укоризненно посмотрела на дочь: мол, не могла предупредить пораньше, я б переоделась. Вот уж эти мамочки.
Роберт налил ребятам чаю, и достал из духовки гороховый пирог.
- Сэр, какие интересные бумаги. – Эдмунд пробежал взглядом по заголовкам «Жизнь без Любви: возможна или нет?». – Мне кажется, без любви не прожить и дня. Мы состоим из любви, мы едим и пьём любовь, мы ею дышим.
- Хорошие слова, мальчик. – Роберт улыбнулся до ушей и взглянул в глаза ребёнка. В этих огромных глазах он не увидел детскости. Напротив, много горечи и испытанного было в этом взгляде.
- Сэр, а вы в магию верите? – Питер задумчиво водил ложкой по своей тарелке. Роберт выдохнул и посмотрел на жену. Та повернулась к печке, помешивая котлеты.
- М-м, как бы тебе сказать, малыш.
- Говорите правду, сэр. Вы же представитель духовенства.
« И откуда в них столько…мудрости?» - Подумал Роберт, открывая рот. Эти дети не были детьми, определённо.
- Да, верю.
- Ваша жена ведьма?
- Д-да.
- Но ведь это не так уж и плохо.
- Смотря, с каких сторон смотреть.
- Сэр, а вы верите в то, что…что четверо детей могли бы стать королями и королевами волшебной страны? – Этот вопрос задала уже Сьюзен.
- У каждого в шкафу свои скелеты, - Усмехнулся Роберт, зачерпывая ложкой кусок пирога. Дети изумлённо переглянулись.
- Вот мы и хотели рассказать вам про шкаф. Не совсем обычный шкаф…
Три часа спустя, когда уже смеркалось, Минерва вышла на улицу проводить детей.
- Спасибо. Мы так славно посидели.
- Рады были познакомиться. – Глаза Питера горели. – Ты отличная подруга.
- Как ты думаешь, мы вернёмся в Нарнию? – В глазах Люси сквозила надежда. Минерва кивнула, и обняла девчушку.

1941, зима.

Девушка собрала волосы в тугой конский хвост.
- Ух, жара. – Она обратилась к соседу по лавочке. Тот, не отрываясь от газеты, пробубнил что-то в ответ. Минерва хмыкнула, и вытянула шею, чтобы рассмотреть приближающийся поезд. Питер сказал, что они едут на этом.
- Эй, Минни! – Раздались крики из толпы. Со всех вагонов стали проталкиваться ученики, но этих девушка могла узнать даже за километр. К ней бежали четверо ребят, самой младшей из которых можно было дать не больше десяти-одиннадцати. Они обнялись.
- С Рождеством! С Рождеством и Новым Годом! Где мы сможем поговорить?
- Не здесь. Я думаю, нам стоит вернуться в парк. – Питер загадочно улыбнулся ей.
…
- Вот, собственно и так. – Люси закончила рассказ. – Аслан сказал Питу и Сью, что они больше не вернуться, потому что выросли.
- Но ведь это не такая уж и проблема, верно? Вы же знаете, что вернётесь когда-нибудь.
- Да. Мне кажется, это произойдёт совсем скоро. – Сказал Эдмунд хриплым голосом. За год он очень подрос.
- Я приготовила вам подарки, - Сказала Минерва и принялась шарить в сумке. Дети Пэвэнси начали потирать руки. Получить подарки из школы волшебства – это же здорово! Люси досталось перо, которое меняло цвет по настроению хозяйки. Сьюзен досталась забавная остроконечная шляпа с бубенцами на полях, Питеру учебник истории магии, а Эдмунду миниатюрная модель меча Годрика Гриффиндора, зажатая в лапах стоящего на дыбах льва.
- Это же Аслан! – Воскликнули ребята, рассмотрев фигурку. Ну, конечно, лев на задних лапах, держащий меч, вызвал у них именно эту ассоциацию.
- Значит, это знак. Чтобы вы верили в Нарнию. – Твёрдо сказала Минерва. – Это на память об вашем приключении.
- Спасибо. – Прошептал Эдмунд, не сводя глаз со льва. На мгновение ему показалось, что лев подмигнул ему.
- А что там насчёт Тома Реддла? – Спросил его старший брат, и Эдди нахмурился. Прошлой осенью, Том Реддл лично проклял его.
- Да не верю я в эту чепуху. – Говорил король Справедливый родне. – Что этот недоделанный маг мне сделает?
- О, он староста. Прикидывается милым, но мы все то знаем, какой он гнилой на самом деле. В этом году было очень тяжело.
- Держись, Минни. Мы с тобой.

1970, лето.

- Северус! – Рыжеволосая девочка с ясным лицом откинулась на траву.
- А? – Бледнолицый и остроносый мальчишка с жирными чёрными волосами любовно посмотрел на неё.
- А я тебе не рассказывала истории тёти Сьюзен? Петунья считает, что это сказки. – Лили серьёзно посмотрела на приятеля.
- Как не рассказывала, рассказывала раз сто. – Северус отрывисто рассмеялся. – Про платяной шкаф и волшебного льва, верно?
- Верно. А Хогвартс похож на Кэр-Паравел?
- Не знаю, я же никогда его не видел.
- Сев…
- Ну чего?
- Мне страшно. Я так боюсь войти в волшебную жизнь. Тётя Сьюзен говорит, что когда я буду возвращаться в этот мир, у меня словно душу оторвут. Так всегда было с её родными, когда они возвращались в наш мир из Нарнии.
- Не бойся, Ли, - Снейп потрепал девочку по плечу, не сводя с неё восхищённых влюблённых глаз, - Страх – это естественное желание. Храбрец, это не тот, кто ничего не боится, а тот, кто может свои страхи побороть.
- А я смогу побороть свои?
- Наверно, всё от тебя зависит. Но ты у меня сильная.

1981, октябрь.

- Как, как же Лили и Джеймс Поттеры погибли.… Но их сын вынужден жить у магглов! – Северус мерил шагами кабинет. Он, любящий Лили с девяти лет, и ненавидящий своего соперника Поттера, не мог допустить, чтобы сыну Лили сделали плохо.
- Вы уже достаточно наплакались, Северус. – Тихо сказал Даблдор, наблюдая за молодым человеком.
- Да, достаточно. Юный Поттер смог противиться самому страшному заклинанию…
- Дело не в магии. А в любви. Вы любите Лили, а она любила своего сына. Всё естественно.
- Да, но…
- Любовь – это самое сильное, самое крепкое чувство на земле. Мы все состоим из любви. Но не каждый хочет услышать её прекрасную песнь. Иногда мне кажется, что люди всё больше и больше уподобляются Адольфу Гитлеру…Или же Лорду Волдеморту.
- Волдеморт разорвал свою душу на семь кусков…
- Именно поэтому мы должны сохранить Гарри любым способом. В нём…в нём есть та Любовь, которая сможет разрушить злые чары. Он ведь ещё младенец, а потом станет мальчиком, юношей. И он будет любить, и ненавидеть, как любой нормальный человек. Это естественно. Любовь – это та веревочка, за которую дёргают высшие силы. Веревочка оборвётся, и человек пойдёт по стопам Тома Реддла…Нужно предотвращать гниль внутри себя любым путём.
- И как же это сделать, профессор? – Спросил Снейп. – Молиться?
- Любить, Северус. Любить.

1997, май.

Гарри Поттер шёл нетвёрдым шагом в лес. Он уже попрощался с родителями, Сириусом и Римусом, и даже слышал голоса пожирателей. Ему было страшно. Но, как сказал Люпин когда-то, Гарри боялся страха и это похвально. Бояться умереть? Это вполне нормально. Бояться умереть за других? Это достойно. Хватит терпеть чужие смерти! Нужно идти на подвиг, не как герою или спасителю. Как жертвеннику. Ему всё равно – он устал от славы, и не хочет обелить себя. Он просто любит. И хочет жить.
Гарри оборачивается, и видит призрак юноши. Он видел его когда-то давно во сне. Тогда тот юноша был маленьким мальчиком в серых шортах и в коричневом пуловере. Он шёл нетвёрдой походкой в большой ледяной замок. Теперь он стоял рядом и улыбался.
- Я с тобой, Гарри.
- Спасибо. – Может, это последняя благодарность за всю его жизнь. Напрасно ли он её прожил?

……

НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!! – Разве мог Поттер когда-нибудь подумать, что МакГонагал могла ТАК кричать? Нет. Её крик потонул в визгах его друзей. Он не умер, но он не может подойти и утешить их.
- Гарри Поттер был убит в попытки бегства с территории замка. – Лорд Волдеморт упивался своей ложью. Гнусавый подонок, убивший огромное количество людей из-за своих амбиций.
- Не лги. – Пожилая женщина, вся в морщинах выступила вперёд.
- Сьюзен… - Минерва дрогнула. Волдеморт узнал ту девчонку. Ту, чьего брата он когда-то проклял. Эдмунд стоял за спиной Поттера, широко ухмыляясь. Лорд проиграл свою битву, только начав её. Ведь всё заключается в единстве…

20… весна.

- Перси, какая радость! – Гости восторженно шумели над тельцем крохотной девочки. Пожилая дама в шляпе подняла бокал.
- Я предлагаю назвать малышку – Люси Сьюзен Уизли! В честь моих давнишных подруг. – Минерва подняла бокал и оглядела присутствующих. На лицах отражалась улыбки. Но внезапно их лица изменились, сначала от обычных до изумлённых.

… Помнишь песенку, Минни?
Когда дождик шумит, а ты бежишь домой
Когда свечка горит, шаришь по шкафу рукой.
Минерва опустила стакан и стала медленно поворачивать голову.
Когда сердце болит, радости нет и ты…
Не отречешься от мечты…
Девочка с содранными коленками и в забавном платье стояла в дверях. Она была так похожа на Лили Поттер, что Гарри дрогнул. Звонкий голос девочки пел дальше. МакГонагал стала тихо подпевать:
… Это свет внутри тебя, это свет внутри тебя!
Ведь не отрекаются, любя.
Женщина встала из-за стола и пошла к девочке. Из глаз её текли слёзы, впрочем, не только у неё. Все однокурсники Гарри, и его старшие друзья прослезились. Малышка Люси заворочалась в руках отца.
.. Это свет внутри тебя…
Минерва протянула руку давнишней подруге, и все охнули. Вместо старой дамы перед ними стояла угловатая девчонка в синем платье. Она держала за руку светловолосую девочку с ясным взглядом.
- Идём, тебя ждут! – Глаза Люси смеялись. Минни знала, кто её ждёт, и совершенно не боялась. Она прошла свой земной путь, чтобы начать небесный. Возможно, допуская какие-то ошибки, она, воспитанная отцом никогда не отрекалась от надежды. Она так надеялась увидеть там родителей и всех друзей, прижать их к себе. Ведь все грехи искупает любовь, не так ли?